Giacinto Scelsi - Quattro Pezzi Per Orchestra (1959)
Джачинто Шельси (Giacinto Scelsi) справедливо считается одним из самых загадочных и углубленных музыкальных визионеров нашего времени. На протяжении почти 30 лет он находился далеко в авангарде современной европейской неоклассики, в какой-то неуловимой суперпозиции между музыкальной теорией, поэзией, философией, метафизикой и мистическими практиками.
Столь «некоммерческое» сочетание интересов Шельси во многом обусловлено его аристократическим происхождением. Будучи блестяще образованным и хорошо обеспеченным, он с самой юности посвятил себя духовным исканиям, не отвлекаясь ни на приземленные аспекты добычи хлеба насущного, ни на культурные требования рядового музыкального потребителя.
На раннем этапе своего творчества (1930-ые, 40-ые гг.), Шельси находился под влиянием музыки Скрябина и Стравинского. Увлекался теософией, антропософией, Н.Рерихом и т.п. Активно принимал участие в музыкальной жизни Италии, организовывал концерты, много сочинял. Однако, пока, ничего принципиально нового в его сочинениях не звучало – это были работы среднего уровня, коих в культурной Европе того времени было предостаточно. Много лет спустя, в автобиографии, Шельси критично характеризовал свой метод работы того времени как «сочинительство кровью и потом» или «творение от ума». Кропотливая работа, изнуряющие мыслительные напряжения и неуравновешенный характер привели к тому, что к 1944 году Шельси оказался постоянным клиентом психиатрической больницы в Швейцарии. Там он сутками просиживал за роялем, извлекая один и тот же звук, постепенно то усиливая, то ослабляя его. Наверное, тем самым, он немало воодушевлял других больных, которые считали себя почти здоровыми на фоне этого безумца. Но так ли уж безумно было это занятие? Погружение в свойства отдельного звука, длительная концентрация на нем, вариация громкости, тембра, интенсивности вибраций, слияние статики и динамики, зашумление – все это прекрасный способ придать звучанию многозначность, проникнуть в самую сердцевину звука. Как писал великий поэт XX века Пауль Целан: «Придай слову своему смысл: дай ему тень… Правдиво слово того, кто говорит тенями». Все это явилось, в дальнейшем, основными чертами музыкального стиля Шельси, совершенно нового стиля! В дальнейшем, многие и многие композиторы пытались воспроизводить эти приемы. Но, увы, в 1944 году, в психиатрической клинике, мало кто оценил новаторский стиль.
А потом произошел прорыв. Шельси наконец нашел свой звук. Он писал: «Я слишком много мыслил. Но затем я перестал мыслить вообще. Вся моя музыка и моя поэзия были осуществлены без участия мышления. Мысль (интеллектуальный расчет, профессиональные знания, соображения стиля) вытеснились более первичной стихийностью». Фактически, Шельси нашел рецепт для воплощения футуристических идеалов Александра Блока: «На бездонных глубинах духа, где человек перестает быть человеком, на глубинах, недоступных для государства и общества, созданных цивилизацией, - катятся звуковые волны подобные волнам эфира, объемлющим вселенную; там идут ритмические колебания, подобные процессам, образующим горы, ветры, морские течения, растительный мир. Задача поэта приобщиться к этому первобытному хаосу и извлечь из него гармонию, которая потом может быть передана другим людям. Чем больше поднято покровов, чем напряженнее приобщение к хаосу, чем труднее рождение звука, - тем более ясную форму стремится он принять, тем он протяженней и гармоничней, тем неотступней преследует он человеческий слух».
Ошарашенный свои открытием, Шельси не писал музыку целых четыре года. Путешествовал по Индии и Непалу, существенно стабилизировал свой образ жизни, укрепился духом и психикой.
И вот наконец, после некоторого переходного периода проб нового звука, в 1959 году в свет выходит первое, полноценное произведение, реализующее концепцию «музыка из одного звука»: Quattro pezzi per orchestra [ciascuno su una nota], что в переводе - Четыре пьесы для оркестра (на одной ноте каждая). Каждая из четырех пьес представляет собой минималистическое погружение в одну ноту, но процесс этот оказывается весьма динамичным и даже драматичным. Абстрактная идея-нота разворачивается в живой динамический поток, преисполненный модуляциями, сменами инструментов, регистров, артикуляций. Шельси разгадал секрет сосуществования статических и динамических элементов, сплетенных в вибрации одного единственного звука. Демиург выдувает цветущий разнообразием мир из одного единственного первозвука!
В последующие десятилетия (вплоть до 1976 года) композитор развил и отточил до совершенства свой стиль. При этом он избегал какой-либо нотной писанины. Сочинение музыки происходило непосредственно в процессе медитации и импровизации на ондиоле (клавишный электронный инструмент). Эти импровизации записывались на магнитофон, а затем, специально нанятые ассистенты транслировали фонограмму в нотные партитуры.
Крайне интересен тот факт, что Шельси уделял серьезное внимание нумерологии. Особое мистическое значение он предавал цифре 8. В 1987 году он издал так называемый «Октолог» (восемь заповедей), которых придерживался в последний период творчества. Также он совершенно точно, заранее, предсказал дату своей смерти – 8.8.88.
«Звук имеет округлую форму. Он сферичен. Но мы всегда слышим длительность и высоту. Однако в действительности все по-иному. Любая сфера имеет центр. Это можно научно доказать. Нужно дойти до сердцевины звука – только при этом условии вы можете считаться музыкантом. Иначе вы только ремесленник. Быть ремесленником в музыке почетно. Но это уже не настоящий музыкант, не подлинный художник».
«Музыка нуждается в звуке, […] но звук может существовать и без музыки… Звук – первое движение неподвижного, начало Сотворения мира».
Джачинто Шельси (Giacinto Scelsi) справедливо считается одним из самых загадочных и углубленных музыкальных визионеров нашего времени. На протяжении почти 30 лет он находился далеко в авангарде современной европейской неоклассики, в какой-то неуловимой суперпозиции между музыкальной теорией, поэзией, философией, метафизикой и мистическими практиками. 
